Солнечный луч из-за зарешеченного окна весь день полз по полу белой комнаты, и следом за этим пятном путешествовали трое болезненного вида людей. Вместе с ними перемещался их липкий, сводящий зубы, страх. Холодный, словно могила, ужас переползал за троими, все время держась чуть в стороне от солнечно-рыжего пятна. Наконец дневное светило, дававшее людям хоть какую-то надежду, коснулось брюхом невидимого горизонта, надвигались сумерки. И чем меньше в комнате было света, тем теснее прижимались друг к другу люди, и тем ближе придвигался страх.
-- Скажите хоть что-нибудь, -- простонал самый молодой из людей, когда стало совсем темно. -- Не молчите же... Я не могу больше...
-- Тихо, -- укоризненно прошептал тот, что сидел слева от него. -- ОНИ услышат и придут!
-- Теперь ОНИ точно придут, -- хладнокровно заметил третий. -- ОНИ всегда приходят по ночам.
-- Ну, сделайте же что-нибудь, -- воскликнул молодой в полном отчаянии. -- Нельзя же просто сидеть и ждать ИХ.
-- ОНИ всегда приходят, -- еще раз напомнил третий и зябко передернул плечами.
-- Если мы будем сидеть тихо, ОНИ могут и не придти, -- назидательно прошептал левый, и все притихли.
Тьма вокруг сгущалась. Тени, чернее ночи, летали из угла в угол, сторонясь сжавшихся у стены людей. Где-то за пределами комнаты, капли воды, одна за другой, с размеренностью приближающихся шагов смерти звонко разбивались обо что-то металлическое, гулкое. Скрипы, шорохи и неведомо чьи страдальческие вздохи наполнили комнату.
Вдруг молодой почувствовал, как холодная, влажная рука ползет по шее и чужие ногти судорожно впиваются в плечо. Первую секунду он сидел тихо, но потом страх, предчувствие неизбежного, рвануло его голосовые связки и, сначала хрипло, потом все пронзительнее и чище, молодой закричал.
-- Ну, ну, -- попробовал его успокоить третий. -- Это я. Это моя рука...
-- Он совсем плох... -- удрученно проговорил левый. -- Что же будет, когда ОНИ придут?!
Крик молодого оборвался, перейдя в приглушенное всхлипывание.
-- Ну, ну, -- продолжал успокаивать третий, -- все хорошо. ОНИ могут и не прийти сегодня... Может быть, ты ИМ сегодня не нужен.
-- ОНИ придут! -- яростно закричал теперь уже левый. -- ОНИ приходят всегда! Стоит перестать ИХ ждать, а ОНИ тут как тут!
Голос метался по темным углам еще секунду после того, как он замолчал.
-- Зачем ты так, -- тихо сказал третий. -- Ему же страшно...
-- А мне не страшно? -- просипел левый. -- Я...
-- Всем страшно, -- мрачно согласился третий.
-- Ну, сделайте что-нибудь, -- нерешительно пискнул молодой, -- так же нельзя...
-- ОНИ идут! -- вскричал третий с дрожью в голосе и закрыл голову руками.
Молодой тихонько заскулил, чуть громче и более низко ему вторил левый. Третьего трясло, но он сжал зубы, и из-за них так и не вырвалось ни звука. Под аккомпанемент почти звериного стона -- воя из-за двери раздавались грубые и нереально чужие шаги.
Вспыхнул свет. Толстая дверь отворилась, и в белой комнате появились две высокие фигуры.
-- Нет, только не молодого, -- принялся жалобно упрашивать третий. -- Его ненужно, он еще так молод...
* * *
-- Чего они так всегда боятся? -- спросил один, когда они вышли и отдали пустые шприцы медсестре.
-- Кто их поймет, -- отозвался второй санитар. -- Одно слово -- психи!
В белой комнате мирно спали трое сумасшедших. Страха там больше не было.